2.4 Linguistic expertise

Linguistic analysis of the content-semantic and formal aspects of a speech work is the main way to identify verbal constructions and linguistic units that fall under the characteristics of a particular tort, provided for by the relevant legislative norm. A speech work can be a source of evidentiary information necessary for the objective resolution of civil disputes in various categories of cases where the formal content side of the text of a document, message or statement is disputed.

Judicial linguistic expertise is a procedurally regulated expert linguistic study of oral and / or written text, culminating in giving a written expert opinion on issues whose resolution requires the use of special knowledge.

The subject of forensic linguistic expertise is the establishment of facts and circumstances to be proven in a particular case, by solving issues that require special knowledge in the field of linguistics1.

The objects of linguistic expertise are units of language and speech, oral, written, electronic texts recorded on any material medium.

Tasks of linguistic expertise:

- give an interpretation and explanation of the meaning and origin of words, phrases, stable phraseological expressions (idioms);

- interpret the main and additional (connotative) meaning of a language unit or speech unit (oral or written);

- to carry out the interpretation of the provisions of the text of the document to establish which variants of understanding these provisions are possible in modern discourse;

- to conduct a study of trademarks, verbal designations, slogans, slogans, advertising texts, commercial and corporate names for their identity or similarity to the degree of confusion with other designations;

- to study the text (fragment) in order to identify its content-semantic focus, the modality of the propositions, expressiveness and emotiveness of speech units, their formal grammatical characteristics and semantics, the specifics of the used stylistic tools and techniques.

The need for forensic linguistic expertise most often arises:

- in criminal proceedings and law enforcement activities to uncover, investigate and prevent crimes committed by means of verbal acts (slander, insult, incitement of hatred and hostility, as well as humiliation of human dignity on grounds of belonging to any national, religious or other social group, illegal use of a trademark, false advertising, infringement of copyright and related rights, inventive and patent rights, illegal distribution in litas ture pornographic materials, etc.);

- in civil proceedings of courts of general jurisdiction in claims for the protection of honor, dignity, as well as the business reputation of citizens, the protection of copyright and related rights;

- in arbitration courts on claims of legal entities on protection of business reputation, on invalidation of decisions of Rospatent, on cancellation of registration of a verbal mark as a trademark, on prohibition of using a mark similar to the degree of confusion with a registered mark, on invalidation Rospechat warnings issued by the media in connection with the spread of extremist materials and other violations of media legislation, etc .;

- in cases of administrative offenses (promotion of narcotic drugs and psychotropic substances or their precursors).

Another very extensive field of activity of linguistic experts is assistance to legal services, book publishers, the media, where they can still at the stage of reading the manuscript, before it is printed and issued, to carry out comprehensive expert linguistic monitoring of texts and various documents (contracts, regulations etc.). This reduces the risks of claims by individuals and legal entities to specific words and expressions used in their address in print and electronic media, as well as criminal prosecution of editors for inciting social, ethnic and religious hatred and hostility, administrative prosecution of narcotic, psychotropic substances and their precursors.

Without a linguist, it is difficult, and sometimes impossible, to determine whether the accused understands the accusation (for example, due to poor knowledge of the language in which the proceedings are conducted, or the specifics of legal, economic and other special terminology), whether there are linguistic or sociocultural ambiguities in the answers of the interrogated. A linguistic interpretation of the meaning or meaning of evidence in a lawsuit is required to resolve a lexical, pragmatic, sociocultural or dialectic ambiguity of an oral or written text.

Analyzing the Russian practice of appointment and production of forensic linguistic examinations over the past five years, it can be stated that during this period there have been significant positive changes, primarily in the creation of legal foundations (in particular, the adoption of the Law on Forensic Expertise), the technological process and methodological support of its production. One of the positive innovations is the addition of the official lists of the kinds (types) of forensic examinations conducted in various departments by a new kind - “linguistic expertise”. In addition, relevant expert specialties have been introduced for the attestation of experts of state expert institutions of the Ministry of Internal Affairs of Russia (expert specialty: "study the text of a written document or oral statement in order to resolve semantic understanding issues" 1) and experts of the RFCE under the Ministry of Justice of Russia2 (expert specialty: "study of speech products activities ").

In what categories of cases today linguistic expertise in civil and arbitration processes is most in demand?

First of all, these are cases of protection of the dignity, dignity and business reputation of citizens, as well as compensation for moral damage caused by the dissemination of defamatory information or offensive statements (courts of general jurisdiction), as well as protection of the business reputation of legal entities, denial of defamatory information (arbitration courts) .

Goodwill is an acquired positive or negative public assessment of the business qualities of a person, organization (institution, firm). Goodwill is a set of qualities and ratings with which their media is associated in the eyes of their counterparties, customers, consumers, co-workers, fans (for example, show business), voters (for elective posts) and personified among other professionals in this field. areas of activity. It is important that this person can be both physical and legal. Humiliation or impairment of business reputation can occur regardless of the truth or untruth of information disseminated about the relevant line (clause 3 of Article 152 of the Civil Code). In some cases, goodwill is identified with authority. Reputation - an assessment of the individual in public opinion, a general opinion about the qualities, strengths and weaknesses of someone. Reputation determines the status of a person in society from the position of integrity, the idea of ​​other people about him or the idea of ​​himself in his own mind.

Dignity - a reflection of its quality in one's own mind, accompanied by a positive assessment of a person. Unlike honor, dignity is not just an assessment of the conformity of one’s personality and one’s actions with social or moral norms, but above all a feeling of one’s value as a person in general (human dignity), as a specific person (personal dignity), as a representative of a certain social group or community (for example, professional dignity), the values ​​of this community itself (for example, national dignity). Part 1 of Art. 21 of the Constitution of the Russian Federation states: "The dignity of the individual is protected by the state. Nothing can be the basis for his derogation." Dignity is a positive opinion of a person about himself as a reflection of his social assessment. In legal terms, you can talk about the diminishing of dignity.

Honor - the public assessment of the individual, a certain measure of the spiritual, social qualities of the individual, is the most important non-material benefit of a person along with his life, freedom and health. The concept of honor includes three aspects:

1) the characteristics of the person (the quality of the person); the moral dignity of man, valor, honesty, the nobility of the soul and a clear conscience;

2) public assessment of personality (a reflection of the qualities of a person in the public consciousness). The concept of honor initially implies a positive assessment;

3) public assessment, adopted by the person himself, the ability of a person to evaluate his actions, to act in the moral life in accordance with social norms, rules and requirements accepted in society. Discrediting a person in public opinion is the humiliation of honor.

The main ones are set, solved by linguistic expertise in cases of protecting the honor, dignity and business reputation of citizens, as well as the business reputation of legal entities, the following:

- the establishment of a formal grammatical characteristic of a statement containing the information disputed by the claimant (statement, assumption, opinion, value judgment);

- establishing semantic and pragmatic characteristics of information contained in the disputed statements (information about facts or events or other judgments, conclusions, etc.);

- establishing the correlation of information contained in statements with a specific individual or legal entity.

It is important to emphasize that, by virtue of paragraph 7 of the Resolution of the Plenum of the Armed Forces of the Russian Federation of 24.02.2005 No. 3 “On Judicial Practice in Cases of Protecting the Honor, Dignity of Citizens, and the Business Reputation of Citizens and Legal Entities” by circumstances relevant to the case . 152 of the Civil Code, are the fact that the respondent disseminated information about the plaintiff, defaming the nature of this information and the inconsistency of their reality.

Evil is information containing allegations of violation by a citizen or a legal entity of current legislation, committing a dishonest act, wrong, unethical behavior in personal, public or political life, bad faith in business and business, violation of business ethics or business practices, which diminish the honor and dignity of a citizen or the business reputation of a citizen or legal entity (paragraph 5, paragraph 7 of the resolution) 1. This means that the establishment of legally significant circumstances falls within the competence of the court, not the experts; accordingly, they cannot and should not figure as an expert task.

Here again it is necessary to dwell on the delimitation of the competence of legal experts and linguistic experts, since experts often face the difficult problem of distinguishing the linguistic interpretation of a speech violation from the legal qualification of the objective side of a speech act as a part of an offense. It is well known that linguistic experts should not address issues related to the qualification of an act as beyond their competence. Otherwise, only on this basis, the expert opinion can be challenged in court and found to be inadmissible evidence in the case, and the guilty person can avoid liability.

How can one differentiate the competence of lawyers qualifying a specific act from the position of law from the competence of linguistic experts who carry out linguistic expertise of a controversial text with the same final goal, but using other means and methods, relying solely on their linguistic special knowledge? And what is related to the subject of linguistic expertise of the filed category of cases on the protection of honor, dignity and business reputation?

The answer to this question can be obtained by examining the example of the examination carried out in the case, which can be called “Ya. R. London versus journalist I. A. Patrushev”. Question: "Is there a conscious intention of the author to humiliate the honor and dignity of Ya. R. London and tarnish his business reputation in these texts?" not an expert. Accordingly, the experts quite rightly indicated in the answer to it that "as a whole, this question is not within the competence of linguistic experts." When answering the second question: "Do language forms of statements in the text allow an assessment in terms of their reliability, relevance to reality?" The experts clearly distinguished between their own competence and the court’s competence, stating that “information that does not correspond to reality is statements about facts or events that did not take place in reality at the time to which the disputed information relates. Information - in the form of statement - about facts can be verified on conformity of reality. Experts-linguists establish such statements, but not their correspondence to reality. Appraisal statements cannot be checked for conformity of reality. the reality is established during the trial. "

Another example. Examination of the case, conditionally named "" New Acropolis "against journalist Anna Tar." On the question of whether this information can be considered as a disreputable business reputation of the New Acropolis OGKOO, the experts concluded that this question was generally incorrectly applied to the tasks and methods of linguistic expertise ... The fact is that the concept of defamatory information includes Two parameters: 1) this is information about violation of the law, moral principles, business etiquette, and also the rules of the hostel, which 2) is of a false character, does not correspond to reality. The first parameter in linguistic expertise is revealed and supplemented by the answer to the question of whether information is verifiable in principle depending on a particular linguistic form (knowledge or assumptions, opinions) 1.

But verification of the truth of the information is beyond the competence of linguistic expertise. Consequently, expert linguists cannot answer the question of whether information is defamatory, because it is like asking whether it is true. Linguists can only indicate what information should be checked, as it displays extra-linguistic reality in the form of knowledge, and what information cannot be verified, as it is presented in the form of opinion and displays a picture of reality in the mind of the author, and not in reality.

In connection with civil cases about the protection of honor, dignity and business reputation (Article 152 of the Civil Code), the following typical questions may be raised for the resolution of linguistic expertise :

1. Does the text contain negative information about ... (name, name of legal entity), its activities and its personal business and moral qualities? What specific statements contain this information and what is their semantic orientation?

2. If in the above phrases there is negative information about ... (full name, name of legal entity), then in what form are they expressed: statements, assumptions, questions?

3. Does the linguistic analysis of the text confirm that it contains in the form of statements phrases containing information about the violation by Mr. ... (FULL NAME) of the current legislation, generally accepted moral norms and principles?

4. What is the meaning of the word (phrase, phrase, construction) in the text of the publication?

5. What is the compositional structure of the text of articles (articles), what stylistic techniques does the author use and how do they characterize the characters of the publication?

6. Are the information presented in the text statements of fact, if yes, which, or value judgments, the opinion of the author of the publication?

Thus, in this category of civil cases, the tasks of judicial linguistic expertise are to establish statements relating to the claimant in the form of a statement of a fact or event containing information that can be verified, i.e. tested for compliance with reality, as well as the distinction between statements and evaluative statements (containing information of a subjectively-evaluative nature), which cannot be checked for compliance with reality, being the personal opinion of the speaker or writer.

According to the methodology of judicial linguistic expertise, information expressed in verbal form is a message about any event, process, phenomenon that occurred in the past or is happening at the moment, in specific conditions of time and place. They can be true or false, and factual information transmitted by means of the language can be verified.

So, when conducting a linguistic examination, it is extremely important to distinguish between means of language and speech information in the form of statements and value judgments, as well as factual information and the subjective opinion of the author of the text. It should also be pointed out here that the assessment (of facts, events, persons), value judgment is a judgment containing a subjective opinion in a certain form.

The assessment expression is recognized in the text by the presence of certain evaluation words and constructions, for example, emotional-expressive speech turns, in the meaning of which one can distinguish elements of "good / bad" or their specific varieties ("good", "evil", etc.). If there is a positive assessment (the element is “good” and its specific varieties) it can be a question of positive information. If the assessment is negative (the element is “bad” and its specific varieties), then we can talk about negative information. A value judgment cannot be verified for validity (as opposed to information containing statements of fact).

The statement - the statement, judgment, message, which displays the relationship of the object and its signs. A grammatical statement (affirmative judgment) is expressed in the form of a declarative sentence, both non-exclamatory and exclamatory. The statement may contain words and phrases that emphasize the reliability of the message (for example, it is known, exactly, for certain, without a doubt, in fact, etc.). Assertions can be true (true) or false (not true). Statements of facts can be checked for validity1.

The information contained in the text submitted for linguistic examination, filed categories of civil cases can be expressed in several ways:

- in an explicit verbal (verbal) form, when the information is clearly presented in the semantics of individual statements or in the text as a whole;

- in the implicit verbal form, when the information is expressed verbally, but in an implicit, hidden form;

- in the form of text, information is implied on the basis of the general background knowledge of the author and the reader (listener);

- in subtext form, when information is extracted by the reader from the context of the utterance.

To distinguish between the message of information and the expression of assessment, opinions in practice, experts use two approaches: formal-semantic and pragmatic.

Formal-semanticthe approach involves the analysis of the text to identify the communicative function of the studied utterance or message. The presence in the text of words and constructions like "it seems to me", "suppose", "in my opinion" indicates the explication of subjective evaluation or expression of opinion. For proper evaluation of the communicative function of statements containing such introductory words as “I think” and “probably”, with the formal-semantic approach it is necessary to analyze not only the lexical-semantic structure of the phrase and its grammatical formality, but also the intonational and emotive coloring. This is explained by the fact that in Russian a phrase of this type, pronounced with the appropriate ironic intonation or provided with special characters (emoticons) in correspondence (for example, in chat, forum or e-mail),has not probabilistic, but affirmative semantics.

The pragmatic approach includes an analysis of the author’s worldview at the time of the creation of the text and its perception by the addressee. The results of the pragmatic analysis should not contradict the data of the formal-semantic approach. A pragmatic approach allows you to complement and expand the formal semantic analysis through the use of techniques to identify hidden speech effects. Thus, for example, a statement that formally contains markers of opinion does not invite the reader to discuss a problem or discussion, but contributes to the categorical acceptance of facts from the perspective in which they are presented in the text.

Camouflaging information under the guise of opinion or evaluation can be performed using various stylistic and structural-compositional techniques, when information messages are organically woven into the fabric of the text. Most often for these purposes rhetorical methods are used: metaphors ("uniform robbery in broad daylight," "black dog cannot be washed white", "we live by the law, but take it as per the rules"); hyperbole / litos (exaggeration, understatement), epithets (figurative definitions), winged words, quotations (for example, "If you steal a loaf of bread, you will be sent to prison, and if the railway is made a senator" (Mark Twain) and other stylistic techniques , meaningful content of which is aimed at denigrating those to whom they relate.

В случае, когда субъективное мнение автора выражено в тексте в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, хотя оно и не подлежит опровержению в смысле ст. 152 ГК, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (ст. 150, 151 ГК).

Для установления факта оскорбительности формы выражения субъективного мнения или оценки при разрешении гражданских дел о компенсации морального вреда суды общей юрисдикции или арбитражные суды могут назначать лингвистическую экспертизу, на разрешение которой ставятся вопросы о форме субъективно-оценочного суждения и ее соответствии принятым нормам словоупотребления для конкретного типа дискурса. Оскорбительность выражения - это употребление неприличных, бранных, непристойных слов и фразеологизмов, противоречащее правилам поведения, принятым в обществе.

Экспертам следует разграничивать описательные высказывания и оценочные суждения. Описательные высказывания содержат сведения о фактах и событиях: констатируют положение дел или утверждают необходимую связь явлений. Грамматически они оформлены как повествовательные предложения и подлежат верификации, т.е. проверке на соответствие действительности (истинность или ложность). Описательные высказывания не могут быть оскорбительными, но они могут быть опровергнуты в случае, если они являются порочащими и не соответствуют действительности. Оценочные суждения устанавливают абсолютную или относительную ценность какого-либо объекта. Оценка объекта не подлежит опровержению. Но она может быть оспорена в рамках той же или иной шкалы ценностей. Оценочные высказывания могут быть негативно-оценочными и положительно оценочными. Они недопустимы, если содержат непристойные слова и выражения, бранную, обсценную лексику, прямо адресованную или характеризующую какое-либо конкретное физическое лицо.

К основным тематическим группам бранной лексики относятся названия животных; наименования нечистот; обращения к нечистой силе; обвинения в незаконнорожденности; наименования интимных отношений и названия гениталий. Наличие неприличной формы таких слов и выражений, относящихся к конкретной личности, расцениваются как посягательство на честь и достоинство данного лица.

Сведения сами по себе оскорбительными быть не могут, они могут быть либо соответствующими, либо не соответствующими действительности. Оскорбительной может быть только языковая форма сообщения сведений, т.е. унижение чести и достоинства человека в неприличной языковой форме.

В ходе судебной лингвистической экспертизы можно установить следующие лингвистические признаки оскорбительной формы высказывания:

- присутствуют ли в тексте негативные высказывания об истце, т.е. субъективные оценки, мнения, негативно характеризующие истца;

- адресованы ли эти высказывания лично истцу;

- какие сведения содержат негативные высказывания - о конкретных фактах или событиях, действиях (типа <ворует", "И хамит"), либо дают обобщенную субъективную оценку личности истца в целом (типа < - вор", < - преступник", - хам", < - шлюха");

- используется ли в этих высказываниях оскорбительная лексика и фразеология;

- имеют ли анализируемые высказывания неприличную форму.

Особо следует отметить, что лексика и фразеология может придавать высказыванию оскорбительный характер, будучи употребленной в составе этого высказывания. Но при этом необходимы определенные условия: высказывание с такими лексическими единицами должно характеризовать лично истца, давать ему обобщенную негативную оценку- характеристику как личности, необходимо обязательно учитывать национально-культурный контекст коммуникации.

Основные категории лексических и фразеологических единиц, которые в определенных контекстах употребления могут носить в адресации к тому или иному лицу оскорбительный для данного лица характер:

- слова и выражения, обозначающие антиобщественную, социально осуждаемую деятельность: мошенник, жулик, проститутка;

- слова с ярко выраженной негативной оценкой, фактически составляющей их основной смысл, также обозначающие социально осуждаемую деятельность или позицию характеризуемого: расист, двурушник, предатель, Пиночет;

- названия некоторых профессий, употребляемые в переносном значении: палач, мясник;

- зоосемантические метафоры, отсылающие к названиям животных и подчеркивающие какие-либо отрицательные свойства человека: нечистоплотность или неблагодарность (свинья), глупость (осел), неповоротливость, неуклюжесть (корова) и т.п.;

- глаголы с осуждающим значением или прямой негативной оценкой: хапнуть;

- слова, содержащие экспрессивную негативную оценку поведения человека, свойств его личности и т.п. без отношения к указанию на конкретную деятельность или позицию: негодяй, мерзавец, хам;

- эвфемизмы для слов первого разряда, сохраняющие тем не менее их негативно-оценочный характер: женщина легкого поведения, интердевочка;

- специальные негативно-оценочные каламбурные образования: коммуняки, дерьмократы, прихватизаторы;

- нецензурные слова в качестве характеристики лица;

- сравнение с одиозными историческими и литературными персонажами: Пиночет, Гитлер и т.д.

Рассмотрение понятия "оскорбление" как "унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме" показывает, что основным компонентом публичного оскорбления являются: наличие слов и выражения оскорбительного характера, их адресованность конкретному лицу, неприличная форма, унижающая достоинство адресата.

С лингвистической точки зрения неприличная форма - это наличие высказываний в адрес гражданина, содержащих оскорбительную, непристойную лексику и фразеологию, которая оскорбляет общественную мораль, нарушает нормы общественных приличий. Эта лексика в момент опубликования текста воспринимается большинством читателей как недопустимая в печатном тексте.

При этом употребление непристойных слов и выражений должно быть прямо адресовано конкретному лицу с целью унижения его в глазах окружающих, при этом инъективная лексика дает обобщенную оценку его личности.

Таким образом, "неприличная форма" применительно к лингвистической экспертизе - это форма оскорбительная, т.е. содержащая оскорбительные для адресата (истца) слова и выражения. В ходе лингвистической экспертизы подтверждается или опровергается оскорбительный характер исследуемых выражений, т.е. подтверждается или опровергается наличие неприличной языковой формы выражения негативной информации.

Примеры, разграничения оскорбительных и не оскорбительных по форме высказываний приведены в заключении экспертов по делу Сергея Савельева. Эксперты в своем заключении указали, что "тексты, в которых содержатся проанализированные высказывания, являются критикой действий лиц, занимающих определенное служебное положение. Эта критика направлена не на личностные качества этих граждан, а на действия, поступки этих граждан при исполнении ими служебных обязанностей и на соответствие этих действий, поступков морали (честно - нечестно, справедливо - несправедливо) и закона (законно - незаконно). В проанализированных высказываниях отсутствуют слова или словосочетания, содержащие резко отрицательную оценку Бабичева и других лиц, осуществляемую с помощью неприличных слов и выражений1.

Другой пример показывает, что тексты, размещенные на форумах и чатах Интернета, в отличие от вышеприведенного примера, чаще содержат высказывания, не только порочащие честь и достоинство адресата, но и направленные на нанесение оскорбления читателям.

Для наступления гражданско-правовой ответственности (ст. 152 ГК) за распространение не соответствующих действительности порочащих сведений спорный фрагмент текста должен содержать следующую совокупность диагностических лингвистических признаков. Это - наличие негативной информации об истце; наличие в тексте высказываний в форме сведений о фактах или событиях, содержащих утверждения о противоправном (в широком смысле) и аморальном поведении и поступках истца, которые верифицируемы, т.е. могут быть проверены на соответствие или несоответствие действительности.

Трудность при назначении и проведении экспертизы представляют тексты, распространяемые электронными СМИ. В таких случаях помимо текста распечатки исследуемого текста, прозвучавшего в радио или телеэфире, необходимо представить саму фонограмму или видеозапись, транслированную СМИ. В противном случае материалы, представленные на экспертизу, могут быть оценены как недостаточные для решения поставленных вопросов и проведения всестороннего полного исследования.

Let's show it by example. На разрешение лингвистической экспертизы по иску о защите чести и достоинства и деловой репутации граждан арбитражный суд поставил следующие вопросы:

1. Содержатся ли в репортаже телекомпании "Город" от 05.06.2004 негативные сведения об истцах - частных предпринимателях, работающих на микрорынке, их деятельности и их личных, деловых и моральных качествах? В каких конкретно высказываниях содержится негативная информация о конкретном истце?

2. Если в вышеуказанных фразах имеются негативные сведения об истцах - частных предпринимателях, то в какой форме они выражены: утверждения, предположения, вопроса?

3. If the submissions contain negative information about the said persons, is this information perceived as denigrating the good name, hurting the honor and dignity of the businessmen, diminishing the business reputation of the said persons?

4. Does the linguistic stylistic analysis of the selected phrases confirm that they contain information in the form of allegations of violation by any of the plaintiffs - private entrepreneurs of the current legislation, moral norms and principles, as well as allegations that disgrace his production, economic and social activities, detract from him business and public reputation?

5. What fragments of the report contain information about the business reputation of any of the plaintiffs - private entrepreneurs?

6. What are the most significant and significant genre, psycholinguistic and stylistic features of the studied text of the television report?

7. If the information presented in the report does not correspond to reality, can it be qualified as denigrating the business reputation of any of the plaintiffs?

8. Are the information set out in the text: "Program announcement: Tomorrow the micromarket on Gorky St., 130 will be closed. Several entrepreneurs were caught stealing. The words of the journalist: They voluntarily connected the old de-energized electrical wiring. This was done in order not to pay for electricity, "statements about the facts, if so, what kind, or the opinion of a journalist?

The following materials are presented:

- the text of the printout of the gorod.tv website page. 03/15/2004 issue City-Evening from 2004.03.05 - on one sheet;

- certified printout of the text of the release of the report "The City of Evening from 2004.03.05. The history of the theft of electricity" - on one sheet;

- the statement of claim for the protection of honor, dignity, business reputation, compensation for moral harm and the granting of the right of reply from 09.03.2004 - on seven pages;

- updated claims of 04/26/2004 - on 11 pages;

- recall of the representative by proxy K.E. Ch-va to the statement of claim for the protection of honor, dignity, business reputation, compensation for moral harm and the right of reply dated March 19, 2004 - on two pages;

- the response of V. V. Kh., General Director of the GSTK MP, to the statement of claim on the protection of honor, dignity, business reputation, compensation for moral harm and the right of reply from April 8, 2004 - on two pages;

- determination of the appointment of a preliminary court hearing of the Arbitration Court of the Amur Region of April 8, 2004 - on three pages;

- definition of the appointment of the court hearing of the arbitration court of the Amur region of 06.05.2004 - on three pages.

To solve these questions, we used methods of semantic and linguistic stylistic analysis of the text of a publicistic genre, presented in the form of a certified written print of a television report (no video was submitted). The videotape with the recording of the plot at the request of experts was not presented.

Linguistic analysis of the submissions showed the following.

On the first question: in the report of the City TV Company dated 05.06.2004 there are no references to specific individuals or legal entities. There are no names, names or other descriptive data in the announcement or in the text of the report, allowing to personally refer the disseminated information to any of the plaintiffs, private entrepreneurs, whose names appear in the submitted statement of claim and responses to it.

The phrase "Multiple entrepreneurs caught stealing" contains information on an unspecified number of unnamed entrepreneurs. An indefinite number, it is unknown what particular entrepreneurs from among those working in the micromarket, is expressed by the numeral "several", denoting a certain small number (see S. Ozhegov. Dictionary of the Russian language. M.: Russian, 1984. P. 352). As can be seen from the text of the report, 23 entrepreneurs worked in the market (“Almost half of the 23 entrepreneurs in the shopping center on Gorky Street are violators”). Therefore, it is impossible to relate this phrase personally to any of the 16 plaintiffs whose names are listed in the statement of claim (16 plaintiffs are only a part of entrepreneurs working in the micromarket at the above address). In the report there are no statements about the actions or actions of specific citizens (individuals) or legal entities. There are no personal, personal data about any of the plaintiffs, a set of individualizing descriptors that allow to personalize any of the plaintiffs in the text of the report.

Thus, the report of the City TV Company dated 05.06.2004 does not contain information about the activities, personal, business and moral qualities, as well as other negative or positive information relating personally to any of the plaintiffs - private entrepreneurs, whose surnames are listed in the submitted statement of claim .

In the text of the announcement and TV report there are no phrases containing negative information personally about any of the plaintiffs as individuals.

In the announcement, there is a phrase “Several entrepreneurs caught stealing”, not personally related to any of the plaintiffs, in the form of an allegation that indefinite persons - someone (who specifically, the author does not speak) from among the entrepreneurs were caught for theft (illegal consumption of electricity). Further, the author reveals this thesis: "The micromarket at the intersection of Gorky streets - Labor will be closed tomorrow. The sellers themselves are to blame. They arbitrarily connected the old de-energized wiring. There was a fire threat due to a circuit in the network."

This text fragment contains factual information in the form of a statement that sellers used electrical wiring unauthorized, thereby violating fire safety rules. As the journalist says, "entrepreneurs used the sockets of the old network in order not to pay for electricity."

Thus, in the report, the author cites factual information in the form of a statement about the fact of an unauthorized connection by an unspecified group of persons of the old electrical wiring, which created a fire hazard.

Since the report does not say who specifically of the sellers used the old wiring, this information does not personally apply to any of the plaintiffs. Consequently, it cannot in any way - either positively or negatively characterize the business, personal or other qualities of any of them.

On the second question: the discrediting is false information that contains a statement by a citizen or a legal entity of a violation of current legislation or moral principles (about doing a dishonest act, improper behavior in a work collective, life, and other information discrediting production, economic and social activities, business reputation, etc.), which diminish the honor and dignity of a citizen or the business reputation of a citizen or legal entity.

Since there is no information in the submissions - neither positive nor negative information that relates personally to any of the plaintiffs or to all entrepreneurs working on the market without exception, respectively, the factual information on the unauthorized use of electricity by the indefinite persons contained in the report cannot black out a good name, offend the honor and dignity of any of the plaintiffs, detract from the business reputation of these persons, since the text does not mention actions, deeds or the behavior of specific persons with their names and surnames.

On the third question: linguistic stylistic analysis of phrases: Program announcement: "The micromarket will be closed tomorrow at 130 Gorky Street. Several entrepreneurs were caught stealing." The words of the journalist: "They arbitrarily connected the old de-energized electrical wiring. This was done in order not to pay for electricity," shows that they do not contain information about the actions, behavior of any of the plaintiffs, respectively, and there is no information about the violation of specific persons acting legislation, moral norms and principles. In the text of the report there are no allegations that disgrace the production, economic and social activities, diminish the business and public reputation of any particular person.

These phrases contain un personified information that cannot be attributed to any of the plaintiffs, since this is a small part (several) of unnamed entrepreneurs, and not about someone personally.

On the fourth question: in the text of the report there are no fragments containing information about the business reputation of any of the plaintiffs - private entrepreneurs, since there are no phrases that relate personally to any of the plaintiffs.

On the fifth question: the following can be attributed to the most significant and significant genre, psycholinguistic and stylistic features of the text of the television report being studied.

The text is a written printout of the report, sounded in the information block of the program "City". Since there is no video of the plot, it is not possible to assess the intonation, prosodic, and other features of the voiced speech in the context of the video.

The informational reason for the reportage was the fact of the identified fire safety violations in the work of individual (several) entrepreneurs on the micromarket, who connected the old electrical wiring and thereby created a fire hazard. Substantial factual information can manifest itself in various forms. From the point of view of linguistic stylistics, the text under study can be qualified as a message about facts of an informational (social-factual) character, i.e. information about events that have occurred, that have occurred, and which will occur in the near future. The syntax of the analyzed text is monotonous and generally corresponds to the publicistic genre of oral reporting. In general, the text is characterized by a stable structure that implements in its linguistic features the main features of publicistic discourse: figurativeness (use of artistic electricity versus unauthorized use of electricity versus theft, i.e. theft), impersonal presentation (caught on theft), depersonalization (several entrepreneurs ).

Regarding the sixth question: since in the analyzed text of the report there is no specific information relating to someone personally from the plaintiffs, then verify them, i.e. check is not possible. Thus, in the report there is no information characterizing the business reputation of any of the plaintiffs personally.

On the seventh question: the statement is a thought, position, statement, asserting something (Big Dictionary of the Russian language / edited by S. A. Kuznetsov. St. Petersburg., 1998). The theory of logic contains the following definition of a statement, i.e. affirmative judgment: it is a judgment in which the connection between the subject and its attributes is displayed (Kondakov N. I. Logical Reference Dictionary. M., 1975). A grammatically affirmative judgment is expressed in the form of a declarative sentence, both non-exclamatory and exclamatory.

Assertions about facts or events or statements of facts and events are recognized in the text by the absence of special introductory constructions and adverbs in the sentence, expressing uncertainty, doubt, or by the presence of marking by constructions that emphasize the accuracy of the message (for example, it is known, exactly, for certain, without a doubt in fact, etc.). Assertions can be true or false. Opinion about the facts, events, persons, in contrast to statements about the facts in the form of approval, implies an explicit reference to the carrier of the opinion. The expression of opinion is recognized in the text by the presence of certain words and constructions pointing to it (for example, in my opinion, I believe, I suppose). If there are no such markers, then the addressee of the text (the recipient of the information) deals with the statement, not the opinion.

Opinion, unlike a statement, cannot be true or false, but it can be confirmed or not confirmed by facts, events of objective reality. Opinion can be formed on the basis of facts or be biased, not based on facts. A person can form his opinion consciously, rationally assessing the facts, or unconsciously, without giving a report on why he thinks so.

The statement of opinion (orally or in writing), in contrast to statements about the facts, implies an explicit reference to the carrier of the opinion. The opinion contains information, not about reality itself (facts), but about what kind of reality the speaker has.

The information contained in the text is factual information about the facts and is expressed in the form of a statement about the event, and not in the form of an opinion.

In view of the findings of the examination, the claim was refused.

In cases of protecting the honor and dignity of citizens, as well as the business reputation of citizens and legal entities, it is possible to appoint and conduct a comprehensive authoring and linguistic expertise. Clause 5 of the Resolution of the Plenum of the Armed Forces of the Russian Federation of February 24, 2005 No. 3 clarifies that the appropriate defendants in claims to protect honor and dignity are the authors of false information defamatory information, as well as the persons who disseminated this information. It also says that if information is given in the media with an indication of their source, then these persons are also defendants in the case.

This means that the resolution of the authorship of a statement or a fragment of the text is additionally raised to resolve a complex judicial authoring and linguistic examination . Such a question may be especially relevant for electronic media. Plots on the air are edited fragments that include various thematic blocks, which are statements not only of journalists, but also of respondents who can be present in the frame or be behind the scenes. If, during the editing of the plot, selective, fragmentary utterances are used that acquire additional connotations and shades of meanings, being placed when editing in a different context of the video sequence, often there is a dilemma of determining the authorship of such text (and, accordingly, the defendant in the case).

As an example, we can take the expertise of a video story about the resettlement of Chechen refugees to the Nizhny Novgorod region, which was distributed by the Volga TV Company in the programs Novosti and Epilogue. The experts' conclusions indicated that "the authors of the statements containing a negative assessment of the social group called" Chechen refugees (immigrants) "are respondents."

No less important are linguistic examinations in the handling of cases related to the protection of copyright and other related rights. Recently, there has been an increase in the number of civil cases in courts of general jurisdiction and in arbitration courts related to the protection of copyrights to works of science, literature and art, patent rights, rights to trademarks, trade names and other intellectual property1.

In relation to the objects of intellectual property, the corresponding areas of expert-linguistic activity are being actively formed, and expert and judicial practice is intensively developed.

Which objects are sent for linguistic research, and what facts on the protection of intellectual property objects can be promoted by linguistic experts? It should be emphasized that these are text objects that can be recorded on any medium and in any form (written, graphic, oral, electronic). Such objects, for example, include trademarks, brand names, domain names, and other commercial designations. Disputes and conflicts about the legality of registration and use, the possibility of misleading consumers because of their similarity to the degree of confusion, the lack of individualizing features and characteristics, etc. Another category of objects is the diverse works of advertising, literature, and science, which are illegally copied, replicated, reproduced without reference to the author, or published under an alien name. In addition, these are objects that possess (or may possess) signs of protectability in accordance with the current legislation (intellectual property law in the Russian Federation).

Today we can talk about the following typical tasks solved in the framework of judicial linguistic expertise in cases related to the protection of intellectual property rights:

- study of the text, statement or language mark (for example, author's agreement, company name, trademark, domain name) with the aim of establishing or interpreting its semantic content;

- исследование коммерческих обозначений (фирменных наименований, товарных знаков, торговых марок, доменных имен) на предмет установления их оригинальности, индивидуальности, новизны, неповторимости, а также сходства до степени смешения с противопоставленными им обозначениями (по фонетическим, семантическим и графическим признакам);

- установление доминирующего элемента в комбинированных товарных знаках, включающих словесное обозначение и т.д.

На разрешение лингвистической экспертизы поданной категории дел, как правило, ставятся вопросы:

- имеется ли полное или частичное сходство, тождество или различие произведений (например, литературно-художественного, публицистического или научного произведения);

- имеется ли сходство противопоставленных объектов (в целом или в отдельных частях, компонентах) до степени смешения (например, товарных знаков или фирменных наименований, доменных имен);

- является ли объект результатом индивидуального творчества (например, название, слоган, персонаж, видеоклип и т.п.);

- является ли произведение самобытным или переработанным, отредактированным;

- может ли элемент произведения (название, фрагмент, припев, строка или строфа) употребляться самостоятельно;

- аутентичен ли перевод оригиналу;

- каково значение текста (например, формулы изобретения, пункта договора);

- каково значение, этимология слова, сочетания слов в контексте произведения.

Проиллюстрируем это на примере. На разрешение судебной лингвистической экспертизы дополнительных условий к договору страхования1 были поставлены вопросы:

1. Являются ли термины "поломка" и "непредвиденный и внезапный выход из строя" применительно к машинам, механизмам и оборудованию в контексте Дополнительных условий № 7 синонимами?

2. Если термины не являются синонимами, то в чем состоит их отличие?

Для ответа на поставленные вопросы были определены значения в современном русском языке терминов поломка и непредвиденный и внезапный выход из строя.

Существительное поломка образовано от глагола поломать (< ломать).

Поломка - 1. см. ломаться. 2. Поломанное место, место повреждения. Устранить поломку (Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2003. С. 555).

Ломать несов. 1. Сгибая или ударяя с силой разделить надвое, на куски, на части, отделять части чего-н. 2. Повреждать, приводить в негодность, разрушать. Поломка (ко 2 знач.) (там же. С. 332).

Практически те же значения у слова поломка отмечаются и в Русском толковом словаре В. В. Лопатина и Л. Е. Лопатиной (М. : Русский язык, 1998. С. 477. Ср. Поломка - 1. см. Ломать. 2. Поломанное место, повреждение. Найти поломку в механизме). А также в Малом академическом словаре.

Поломка - 1. действие по значению глагола поломать, действие и состояние по глаголу поломаться (в 1 значении). Из-за поломки руля пароход задержался... 2. Поломанное, поврежденное место. Его пригласили чинить поломки...

В синонимическом словаре русского языка в качестве синонима термина поломка приведен термин повреждение (Александрова 3. Е. Словарь синонимов русского языка. М., 1969. С. 382).

В русском семантическом словаре термин поломка употребляется в одном классе слов, объединенных по признаку "по целостности, сохранности и поверхности. Отверстия. ПОЛОМКА 2. Поломанное место, место повреждения. повреждение 2. Поврежденное место, место поломки, порчи, неисправности (Русский семантический словарь. Т. 2. М., 2002. С. 584).

Термин "поломка" по отношению к машинам, механизмам, оборудованию используется в русском языке в значении "действия, в результате которого наступает повреждение, разрушение, приведение в негодность технического устройства в целом или какой-либо его части" или для обозначения "места такого повреждения, порчи, неисправности", т.е. как синоним термина "повреждение".

Термин "непредвиденный и внезапный выход из строя" образован сочетанием фразеологизма выход из строя с однородным рядом определений непредвиденный и внезапный. Фразеологизм "выход из строя" образован от устойчивого словосочетания "выходить из строя, выйти из строя". Во фразеологических словарях русского языка отмечены следующие значения данного устойчивого словосочетания.

Выходить из строя, выйти из строя - терять боеспособность или работоспособность; портиться, ломаться, переставать действовать (Фразеологический словарь русского языка. М. : Русский язык, 1987. С. 99).

Строй - вводить/ввести в строй - сделать действующим, годным к эксплуатации (о предприятиях, технических сооружениях и т.п.). Строй - ряд солдат, шеренга или воинская часть, построенная рядами, а также порядок расположения военнослужащих, боевых машин, воинских частей для совместных действий. Ввести в такой строй дополнительные единицы - значит усилить его, привести в полную боевую готовность. Это выражение получило свое "мирное" осмысление в период индустриализации за годы довоенных пятилеток (1929-1940), когда в действие было введено несколько тысяч крупных промышленных предприятий.

Вступать в строй/вступить (входить)/(войти) в строй. Стать действующим, пригодным к эксплуатации, работоспособным (о предприятиях, сооружениях, машинах и т.д.).

Слово строй здесь означало "ряд боевой техники".

Выходить/выйти (выбывать)'/(выбыть) из строя. 1. Становиться недействующим, непригодным к эксплуатации; сломаться, испортиться (о технике и т.п.). 2. Получать ранение и терять способность участвовать в военных действиях. 3. Терять работоспособность (из-за усталости, болезни и т.п.).

Выражение связано как с образом выстроенной в боевой порядок техники, так и с рядом, шеренгой солдат (Русская фразеология. Историко-этимологический словарь. М.: Астрель, ACT, Люкс, 2005. С. 674).

Непредвиденный - такой, что невозможно предусмотреть, неожиданный (Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2003. С. 410).

Внезапный - вдруг, неожиданно наступивший (Там же. С. 87).

Аналогичные значения слов непредвиденный и внезапный зафиксированы и в других толковых словарях современного русского языка.

Таким образом, терминологическое сочетание слов непредвиденный и внезапный выход из строя используется в современном русском языке по отношению к техническим устройствам в значении "неожиданный, внезапно наступившая утрата работоспособности, прекращение действия, приход в негодность".

В контексте Дополнительных условий № 7 по страхованию машин от поломок (Общие условия (правила) страхования от огня и других опасностей промышленных и коммерческих предприятий) термины непредвиденный и внезапный выход из строя, поломка употреблены по отношению друг к другу как общее и частное.

Значение термина непредвиденный и внезапный выход из строя в части предложения "По договору страхования, заключенному в соответствии с Правилами и настоящими Дополнительными условиями страховщик предоставляет гарантию возмещения убытков от непредвиденного и внезапного выхода из строя различных машин, механизмов, оборудования и прочих технических устройств, наступившего в результате" конкретизируется в 11 подпунктах, где только в двух (1.1 и 1.9) встречается термин "поломка":

"- поломки деталей, агрегатов и схем вследствие внутренних дефектов материалов и конструкций;

- непрогнозируемого и внезапного выхода на нерасчетные режимы работы;

- ошибки, неосторожности технического персонала;

- разрыва тросов, ремней;

- столкновения с другими предметами, в том числе при падении;

- заклинивания и засора посторонними предметами;

- гидравлического удара;

- самовозгорания, взрыва источника энергии;

- поломки регуляторов и защитных устройств;

- электрической индукции, блуждающих волн, воздействия магнетизма;

- взрыва электронных ламп и трубок".

Следовательно, "поломка" является частным случаем, одним из ряда перечисленных в подп. 1.1-1.11, в результате которого наступает "непредвиденный и внезапный выход из строя", что подтверждается и структурой построения сложного предложения в п. 1 Правил, где термин непредвиденный и внезапный выход из строя использован как обобщающий по отношению к терминам, перечисленным в подп. 1.1-1.11.

Термин непредвиденный и внезапный выход из строя употреблен в исследуемом контексте в широком значении - утрата работоспособности вследствие различных причин.

Термин поломка употреблен в узком значении - повреждение, порча частей, деталей, технического устройства.

Значения терминов поломка и непредвиденный и внезапный выход из строя в контексте Дополнительных условий № 7 нетождественны.

Так, поломка может привести к выходу из строя технического устройства, но не всякий выход из строя наступает вследствие именно поломки. Причины неожиданного выхода из строя технического устройства могут быть и иные, чем поломка, например засор, который приводит к остановке механизма и прекращению его работы. Поэтому термин "поломка" и термин "непредвиденный и внезапный выход из строя" в исследуемом контексте не являются полными синонимами, не тождественны по значению.

Следует отметить, что термин "синонимы" может пониматься двояко. Как слова, тождественные по своему значению, так и как слова сходные, близкие по значению, но не обязательно тождественные'.

В лингвистическом энциклопедическом словаре дано такое толкование термина "синонимы". Синонимы - слова одной и той же части речи (а также, в более широком понимании, фразеологизмы, морфемы, синтаксические конструкции), имеющие полностью или частично совпадающие значения. В качестве единицы смыслового сопоставления лексических синонимов выступает элементарное значение слова, его лексико-семантический вариант. Поэтому многозначное слово может входить сразу в несколько синонимических рядов (или парадигм). По степени синонимичности (тождеству, близости значений и способности замещать друг друга, нейтрализовать в тексте противопоставляемые семантические признаки) синонимы делятся на полные или абсолютные (например, забастовка - стачка) и частичные, или относительные (например, линия - черта), оттеняющие разные стороны обозначаемого объекта (например, покорный - смирный - кроткий), указывающие на разную степень проявления признака, действия (например, ломать - крушить), а также на другое смысловое разнообразие слов, и стилистические, дающие различную оценочную характеристику обозначаемого объекта (например, лицо - лик - рожа). Синонимами могут быть слово и словосочетания (например, ударить - нанести удар)2.

Как видно из контекста, непредвиденный и внезапный выход из строя может наступить в результате не только поломки деталей, агрегатов и т.п. (подп. 1.1), поломки регуляторов и защитных устройств (подп. 1.9), но и иных причин, в частности воздействия магнетизма (подп. 1.10), засора (подп. 1.6), ошибки, неосторожности технического персонала (подп.1.3.), что не подпадает под значение термина поломка.

В заключение экспертами были сделаны следующие выводы:

1. Термины поломка и непредвиденный и внезапный выход из строя применительно к машинам, механизмам и оборудованию полными синонимами не являются. Значения данных терминов в контексте Дополнительных условий №7 нетождественны, термин непредвиденный и внезапный выход из строя соотносится с термином поломка как общее и частное.

2. Отличие значения термина непредвиденный и внезапный выход из строя от значения термина поломка заключается в различном объеме обозначаемых понятий и их смысловом своеобразии. Как следует из контекста Дополнительных условий № 7, непредвиденный и внезапный выход из строя, т.е. неожиданная утрата работоспособности технического устройства, может наступить в результате, например, ошибки, неосторожности технического персонала (подп. 1.3), заклинивания и засора посторонними предметами (подп. 1.6), что не означает обязательно "поломку", "повреждение" технического устройства или его частей и деталей. Наличие смысловых отличий между терминами непредвиденный и внезапный выход из строя и поломка в исследуемом контексте связано с тем, что поломка (узкое значение) выступает в роли частного случая (одного из многих возможных), в результате которого может наступить непредвиденный и внезапный выход из строя технического устройства (широкое значение). Это подтверждается структурой п. 1 "Дополнительных условий №7".

Оценив заключение эксперта, суд посчитал факт наступления страхового случая доказанным и удовлетворил исковые требования.

В последнее время участились случаи споров о наличии авторских прав на отдельные части литературного произведения, вплоть до названий, имен персонажей, что требует рассмотрения слов русского языка, особенно имен собственных, в аспекте индивидуального творчества. Это связано с тем, что творческая самостоятельность произведения - важное условие приобретения им правового статуса объекта, подпадающего под защиту авторского права. Определение оригинальности или неоригинальности произведения - задача для экспертов-лингвистов нетривиальная. Ведь многие объективно новые творческие результаты могут быть достигнуты, получены разными лицами, работающими параллельно, независимо друг от друга. Авторское же право охраняет лишь те творческие результаты, которые являются уникальными, оригинальными. Это относится как к произведению целиком, так и к отдельным частям произведения, если эти части могут употребляться самостоятельно и являются оригинальными.

Так, например, по запросу генерального директора закрытого акционерного общества Издательский дом "Комсомольская правда" было проведено лингвистическое исследование словосочетания "Лица года". Перед специалистами были поставлены вопросы: какие слова и словосочетания в русском языке относятся к индивидуальным, уникальным словам? Является ли словосочетание "Лица года" индивидуальным, уникальным, т.е. оригинальным, неповторяющимся? Отражает ли словосочетание "Лица года" творческую самобытность какого-либо автора, и содержатся ли в нем какие-либо признаки индивидуального авторского стиля? Насколько распространено в современном публицистическом жанре и разговорном дискурсе массмедиа данное словосочетание?

В результате было установлено, что в современном русском языке к индивидуальным, уникальным словам относятся окказионализмы и неологизмы. Словосочетание "Лица года" индивидуальным, уникальным, т.е. оригинальным, неповторяющимся, не является. Словосочетание "Лица года" творческую самобытность какого-либо автора не отражает. Признаки индивидуального авторского стиля в нем не содержатся. В современном публицистическом жанре и разговорном дискурсе массмедиа данное словосочетание широко распространено для наименования различных конкурсов и номинаций'. Поскольку словосочетание "Лица года" не является уникальным, оригинальным и неповторимым и, следовательно, не обладает охраноспособностью с точки зрения авторского права, судебной перспективы подачи иска не имелось.

Другая проблема - это установление охраняемых и неохраняемых элементов в составе комбинированных товарных знаков, фирменных наименований, включающих словесный компонент. Для определения различия или сходства до степени смешения какого-либо обозначения с товарным знаком необходимо назначение лингвистической экспертизы.

Типичный пример. ЗАО "Аргументы и факты", г. Москва, обратилось в арбитражный суд с иском к ЗАО "Республика", г. Ижевск, об обязании прекратить нарушения исключительных прав на товарный знак "АиФ" и использование товарного знака "АиФ" в логотипе товара. Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены по следующим основаниям-.

В соответствии со свидетельством от 22.09.1997 № 156411 ЗАО "Аргументы и факты" является владельцем зарегистрированного товарного знака "АиФ". Свидетельство удостоверяет исключительное право владельца на товарный знак и приоритет последнего для товаров 16-го класса Международной классификации товаров и услуг, в том числе для печатной продукции, с 10 апреля 1997 г.

According to Art. 4 действовавшего на момент рассмотрения иска Закона РФ от 23.09.1992 №3520-1 "О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров", владелец товарного знака имеет исключительное право пользоваться и распоряжаться товарным знаком, а также запрещать его использование другим лицам. Нарушением прав владельца товарного знака признается несанкционированное изготовление, применение, ввоз, предложение к продаже, продажа, иное введение в хозяйственный оборот или хранение с этой целью товарного знака или товара, обозначенного этим знаком, или обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении однородных товаров.

ЗАО "Республика" занимается распространением газеты "АиФ Удмуртии", название которой в качестве составной части включает товарный знак истца, т.е. является обозначением, сходным с его товарным знаком до степени смешения. Для определения различия или сходства до степени смешения названного обозначения с товарным знаком судом первой инстанции назначена экспертиза. В заключении экспертизы содержатся выводы о том, что обозначение "АиФ Удмуртии" сходно до степени смешения с обозначением "АиФ", зарегистрированным в качестве товарного знака. Вывод сделан по результатам сопоставительного графического, фонетического и семантического смыслового анализа, поскольку обозначение "АиФ Удмуртии" может в целом ассоциироваться в сознании потребителей с обозначением "АиФ", несмотря на отдельные отличия данных обозначений.

По мнению вышестоящих судебных инстанций, вывод суда первой инстанции о нарушении исключительного права на товарный знак правомерен, соответствует нормам п. 2 ст. 4 вышеназванного Закона, п. 14.4.2 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания, утвержденных Роспатентом от 05.03.2003 № 32.

В качестве другого примера можно привести экспертизу, проведенную экспертами ГЛЭДИС по определению арбитражного суда г. Москвы в отношении комбинированных товарных знаков, включающих словесные обозначения "LIVIA" и "NIVEA". Проведенная экспертиза' показала, что комбинированный товарный знак № 240053 "LIVIА" и товарные знаки "NIVEA" № 137829, 702653, 724509, 7674668 не являются сходными до степени смешения по критериям, обозначенным в п. 14.4.2, 14.4.2.3, 14.4.2.4 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания. С учетом заключения экспертов арбитражный суд в иске компании "Байерсдорф АГ", Германия к Палате по патентным спорам (третье лицо ООО ПРК "Косметике") отказал. Последующие инстанции данное решение суда оставили без изменения.

Лингвистическая экспертиза по делам о нарушении прав на товарный знак может оказать существенную помощь арбитражному суду для вынесения обоснованного и законною решения, поскольку в ее рамках можно установить сходство до степени смешения противопоставляемых словесных обозначений по фонетическому, семантическому и графическому критериям. Заметим, что по общему правилу словесное обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением, если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия. При этом наличие только звукового сходства одного из элементов товарного знака истца и обозначения, применяемого ответчиком, не позволяет сделать вывод о сходности этого обозначения с товарным знаком истца до степени смешения.

Так, например, Арбитражный суд г. Москвы по делу №А40-10691/05-51-80 по иску фирмы "Бейкер и Маккензи" (представитель "Интел Корпорэйшн") признал незаконным решения Палаты по патентным спорам ФСИС, вынесенным 24 ноября 2004 г. относительно товарного знака INTELPART (свидетельство о регистрации № 164271). В решении суда, основанном на выводах в том числе и лингвистической экспертизы', указано, что "в соответствии с п. 14.4.2.2 Правил смысловое (семантическое) сходство определяется на основании совпадения одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение. Сравниваемые обозначения INTEL и INTELPART подпадают под это правило, подтверждают семантическое сходство".

Решение суда было следующим: 1) признать решение Палаты по патентным спорам незаконным; 2) регистрацию товарного знака INTELPART отменить. Таким образом, регистрация товарного знака INTELPART на территории РФ досрочно прекращена. Последующие инстанции оставили данное решение в силе.

Анализ арбитражной практики показывает, что назначение лингвистической экспертизы по делам о защите права на товарный знак, фирменное наименование если не де-юре, то де-факто становится обязательным. Это наглядно проявляется на следующем примере.

Арбитражным судом Свердловской области рассмотрено дело по иску ООО Международное туристическое агентство "Виста" к ООО "Туркомпания "Монтана Виста"" с требованием обязать ответчика прекратить нарушение исключительного права истца на знак обслуживания, выразившееся в использовании ответчиком охраняемого элемента, входящего в зарегистрированный товарный знак истца - словесного обозначения "Виста" (буквами русского алфавита) путем удаления спорного обозначения с официальных документов ответчика, из его фирменного наименования и рекламной продукции (визитных карточек, буклетов, вывесок, объявлений в СМИ).

Истцом заявлены требования о прекращении нарушений его исключительного права на товарный знак (знак обслуживания). Нарушение своих прав владельца товарного знака истец усматривает в использовании ответчиком в своем наименовании, буклете и рекламе обозначения, сходного до степени смешения с зарегистрированным на имя истца товарным знаком.

Наличие фактов нарушения исключительных прав истца в том виде, на который указывает истец, - в виде использования ответчиком сходного с товарным знаком истца обозначения в фирменном наименовании ответчика, в договорах, в рекламной продукции в полном объеме - не доказано.

Правовой охране подлежит зарегистрированный товарный знак. В данном случае право истца на товарный знак, содержащий текст "Виста-Тур", выполненный буквами русского алфавита, зарегистрировано 10 февраля 2000 г. (с приоритетом с 1 апреля 1999 г.).

В обоснование заявленных требований суду были представлены рекламные объявления ответчика в СМИ, где он использует обозначение "Монтана Виста".

В соответствии с п. 14.4.2 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением, если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

Сравнение товарного знака № 184501 и обозначения, применяемого ответчиком, позволяет установить, что в обозначении ответчика используется один из словесных элементов товарного знака истца - слово "Виста", выполненное буквами русского алфавита.

Сходство словесных обозначений может быть звуковым, графическим (визуальным) и смысловым (семантическим).

Исходя из признаков, определенных п. 14.4.2 вышеназванных Правил (наличие совпадающих звуков, звукосочетаний, наличие совпадающих слогов, число слогов, общее зрительное впечатление, вид шрифтов, графическое написание, смысл понятий, заложенных в обозначение, совпадение элементов, на которые падает логическое ударение, и т.д.), сходства исследуемых обозначений не усматривается.

Данные выводы полностью соответствуют выводам экспертного заключения, согласно которому в ходе исследования выявлено отсутствие сходства изобразительных элементов спорных обозначений, а также при исследовании в совокупности звукового и смыслового сходства установлено отсутствие сходства до степени смешения словесного обозначения, используемого в товарном знаке, с обозначением, используемым ответчиком, поскольку признано, что доминирующим элементом в обозначении товарного знака является слово АВИСТА, в то время как в обозначении ответчика логическое ударение и смысловую нагрузку несет слово "Монтана", длина которого к тому же превышает длину спорного элемента "Виста" и которое придает словосочетанию "Монтана-Виста" иное смысловое значение, чем то, которое имеет сочетание "Виста-Тур".

Thus, both in sound and semantic load, the designation of the respondent is associated precisely with the verbal element “Montana”, which sharply distinguishes the designation used by it from the trademark of the claimant, and even the existing sound similarity of one of the elements of the claimant’s trademark and the designation used by the respondent is not allows to make a conclusion about the similarity of this designation with the trademark of the plaintiff to the degree of confusion. Under these circumstances, there are no grounds for meeting the stated requirements. The court of first instance dismissed the claim. Subsequent instances upheld the decision.

An equally important role is played by linguistic expertise for resolving patent disputes.

For example, the definition of the Avtozavodsky District Court of Tolyatti, before the experts, was tasked to conduct a linguistic study of the text of the description of the invention to patent No. 1779758, including the following fragment of the text of the claims: "... in order to improve efficiency and reduce exhaust emissions, at least the least part of the recess in the piston bottom is formed by a part of a flattened rotational ellipsoid, one of whose minor axes is perpendicular to the surface of the bottom of the piston and is covered by the projection of the recess in the head ilindra on the surface of the piston crown. " An expert1 was asked: “What specifically in the distinctive part of the patent formula does the term“ covered ”refer to - to a part of a flattened ellipsoid of rotation, or one of the minor axes? Does the union need“ and ”(after the word“ piston ”, column 8, second line) comma? ". The expert concluded that: only a notch as part of a flattened ellipsoid of rotation (or formed by a part of a flattened ellipsoid of rotation) may be within the projection of the main combustion chamber (formed by a notch in the cylinder head), and not one of the small axes of the flattened ellipsoid of rotation (on this the meaning is not a single indication in the text of the description of the invention, except for the sentence repeating literally the text of the claims of the invention - column 4, lines 30-37). Accordingly, in the text of the claims, the sign "covered by a projection of a recess in the cylinder head onto the surface of the piston head" refers to a part of a depression in the bottom of the piston, and not to one of the small axes of the flattened ellipsoid. Therefore, in this structure, it is necessary to recognize the predicates formed and embraced, related to the general subject part of the recess. The absence of a punctuation mark (comma) in the analyzed structure does not indicate the homogeneity of the predicates is perpendicular and covered by one of the axes relating to the common subject , but is a violation of the punctuation norm (distinguishing the beginning and end of the subordinate clause). Consequently, the analyzed fragment of the text of the claims of the invention allows dual grammatical (syntactic) division and, accordingly, dual interpretation. Therefore, guided by these arguments, it should be recognized that before the union "and" (after the word of the piston - column 8, second line), a comma is needed as an indicator of the selection of the end of the subordinate clause.

Arbitration cases are often challenged by the warning issued by the media on the dissemination of extremist materials, propaganda of narcotic drugs and psychotropic substances.

As applied to the abuse of freedom of mass media, actions for which the media can be issued a warning (with the prospect of further liquidation of the media as a legal entity) include information that contains a negative emotional assessment and forms a negative attitude towards a certain ethnic (national), racial ( anthropological), confessional (religious) group or individuals as members of this group incites to limit their rights or to violent actions against them , generates tensions in society, intolerance to the coexistence of people of different races, nationalities and religions, because it creates favorable conditions for interethnic and interfaith conflicts.

The term national, religious, racial exclusivity or superiority means the predominance of one group of people over any signs due to the imperfection of the latter, i.e. allegedly their natural, biological, social, moral inferiority or depravity.

Under the propaganda refers to the dissemination among a wide range of people of ideas, attitudes, ideas or inducement to actions aimed at inciting national, racial or religious hatred. Verbally it can be expressed in the form of appeals, appeals, teachings, advice, warnings, demands, threats, etc. Identifying the semantic orientation of the statements, exposing the hidden methods and methods of propaganda of national, religious hatred and enmity is central to the establishment of the wrongfulness of the act1.

The difficulty arises in the legal qualification of public statements and media texts as extremist materials. This is explained by the fact that the interpretation and interpretation of the meaning of statements requires the involvement of special linguistic knowledge not only in cases of using special manipulative methods of speech influence on an audience or camouflaging xenophobic statements by means of sophisticated verbal balancing news, but also to identify propaganda and agitation by the audience, calling for propaganda and agitation, calling for vocabulary balancing news, but also for identifying propagandized and agitated statements by means of sophisticated verbal balancing, but also for identifying propaganda and agitation by means of sophisticated verbal balancing media. or other actions, threats and incitement, justification of terrorist acts.

As is known, when appointing a forensic examination, court practice considers it inadmissible to put questions on the presence of evidence of a corpus delicti, the guilt or innocence of a person, the form of guilt, etc., to be resolved by an expert. Otherwise, the conclusion of a forensic examination may be deemed to have no evidentiary value, since the expert who answers the above questions goes beyond his competence2.

Let us give a specific example from forensic practice. For permission of the judicial examination the material was published, published in the newspaper "P ..." No. 1 for March 2004 on 24 pages. The following questions were put to the expert:

1) are there any statements in the text of the article “Appeal ...”, published in No. 1 (58) for March 2004 of the newspaper “P ...”, containing appeals for extremist activity, if so, what kind of activity : public and religious associations, or organizations, or the media, or individuals planning, organizing, preparing and committing actions aimed at:

- Forced change of the foundations of the constitutional order and violation of the integrity of the Russian Federation;

- undermining the security of the Russian Federation;

- seizure and appropriation of power;

- the creation of illegal armed groups;

- the implementation of terrorist activities;

- incitement to racial, national or religious discord, as well as social discord associated with violence or incitement to violence;

- humiliation of national dignity;

- the implementation of riots, hooliganism and acts of vandalism based on ideological, racial, national or religious hatred or enmity, as well as on the basis of hatred or enmity against any social group;

- propaganda of exclusivity, superiority or inferiority of citizens on the basis of their attitude to religion, social, national, religious or linguistic affiliation;

- propaganda and public demonstration of Nazi paraphernalia or symbolism, or paraphernalia or symbolism similar to Nazi paraphernalia or symbolism to the degree of confusion;

- public calls for the implementation of this activity or the commission of these actions;

- financing of the said activity or other assistance in carrying out or carrying out the indicated actions, including by providing financial resources, real estate, educational, printing, material and technical base, telephone, facsimile and other types of communication, information services, and other technical means;

2) whether the text of the article contains statements aimed at inciting hatred or hostility, at humiliating the dignity of a person, or a group of people on grounds of nationality, language, origin, attitude to religion, membership of any social group.

The study was subjected to the text of this article, published on page 1.

As a result of the study, the expert came to the conclusion that the text of the article contains no statements containing calls for extremist activity, but there are statements aimed at inciting racial, national and social discord connected with violence. However, the text of the article does not contain statements aimed at promoting the exclusiveness and superiority of Chechen citizens on the basis of their nationality.

The involvement of a specialist in the verification of the scientific validity of the conclusion of linguistic expertise would help to establish the truth of the case.

In the course of a forensic linguistic study of the text, the competence of linguistic experts includes identifying statements in it, in which extremism or its variations are referred to as a phenomenon, as well as distinguishing among them evaluative expressions of xenophobic orientation, interpretation and interpretation of their semantics. To achieve expert goals, the following types of linguistic analysis are conducted:

- lexico-semantic analysis with the aim of establishing the lexical meanings of words and combinations associated with the designation in words of the Russian language of the phenomena of extremism and its varieties;

- semantic-stylistic and linguistic-stylistic analysis with the aim of establishing in the text the presence of evaluative statements containing the lexemes of the Russian language relating to the name of the phenomena of extremism and its varieties and the definition of the modality and sign contained in them assessments (positive or negative).

When appointing forensic linguistic expertise, the difficulty is the wording of the questions to the expert. Here it is necessary to adhere to one very simple and at the same time important rule - the question should be put clearly, clearly, not allowing double interpretation. Here are some typical questions that can be put to the resolution of judicial linguistic expertise on controversial media texts in connection with these categories of arbitration cases:

- Are there words, expressions or statements in the texts containing negative evaluations addressed to any one national, confessional or social group in comparison with other social categories?

- whether there are statements that contain a sharp negative assessment or express a hostile, hostile attitude towards not the individual representatives, but towards the entire ethnic group. If so, in what form are they expressed: statement, opinion, emotional and expressive assessment, subjective value judgment, etc.?

- is the author of expressions containing a negative assessment made to any ethnic, social group, the editorial board or comments with a negative assessment given in the form of quotations, personal opinions of respondents, personal opinions of the commentator, correspondent or officials?

- Are there any statements containing propaganda of inferiority of citizens of any nationality or social group in comparison with another nation or group?

- Are there any statements calling for the implementation of any hostile or violent actions but towards people of any nationality?

- Are there any statements of derogatory nature in relation to persons of any nationality, ethnic or social group?

- Are there any statements of an incentive character or phrases in the form of a directive to act in favor of one social group at the expense of another?

- Are there any statements that, from the point of view of the modern Russian speaker, can be interpreted as attributing to all members of one ethnic group the following ancient customs, beliefs, traditions, actions negatively evaluated by modern Russian culture?

- Are there any statements in the form of a statement about the natural superiority of one nation and the inferiority, depravity of another?

- Are there any statements containing allegations of imposing responsibility for the actions of individual representatives on the entire ethnic group?

- are there any statements of a motivating character calling for hostile or violent actions against persons of a certain nationality, one social group against another?

- Are there any statements about the initial hostility of any nation?

- Are there any statements about the polar opposition, antagonism, the fundamental incompatibility of the interests of one ethnic group in relation to any other?

- Are there any statements where disasters, past, present and future problems of one social, ethnic or confessional group are explained by the existence and purposeful activity (actions) of another nation, nationality, social or ethnic group?

- Are there any statements about the hostile intentions of any nation as a whole?

- Are there any statements containing positive assessments, praise of genocide, deportation, repression against members of any nation, denomination, ethnic group?

- Are there any statements containing demands, appeals to limit the constitutional rights and freedoms of citizens, any ethnic, religious or social groups?

- Are there any statements with the seams to give privileges to individual citizens or groups of people united by national, religious or other social grounds?

Of course, the list of questions is open and may continue to expand in response to requests from judicial practice.

Judicial linguistic expertise at the present level of development is closely related to other types of judicial speech examinations and can be carried out in a complex with computer technical expertise (for example, if the site content on the Internet, domain names, computer slang, e-mail content, etc. are examined) , with a phonoscopic examination (for example, when the object of study is an oral speech recorded on a phonogram), an expert analysis (if a question arises about the authorship of an anonymous or written or orally spoken text, as well as when issues concern plagiarism, the etymology of newly formed words - neologisms, the author's originality of logo epistems, trademarks and other company names, etc.), handwriting expertise (for example, if the author and the author of the handwritten text are different persons), with forensic-technical examination of documents (for example, if there are suspicions of an artificial compilation of the text), with forensic-psychological examination (for example, when there are doubts that ie drawing up the document the author was fully aware of his actions and could control them), a forensic psychiatric examination (for example, if it is necessary to establish the usefulness of the author's mental suicide note at suicide and exclude dramatization), etc.